После всей этой истории с чёрным, ваннами плова, потерей Пантера и прочими душераздирающими событиями жизнь вроде как начала возвращаться в норму… Но это было только на первый взгляд.
Полина, которая вроде как осталась на своей территории, однажды решила сделать сюрприз. И не просто сюрприз, а плововой сюрприз. Она прилетела к Холпену и Тедди на… ракете. И не на какой-то там обычной ракете, а на плововой ракете, из которой пахло так, что даже голуби в трёх километрах падали в обморок от голода. С ней в ракете сидела собака Холпена — его гордость, защитник и просто пушистый кусок счастья.
— Полина… это что за беспредел? — удивился Холпен, когда ракета аккуратно приземлилась прямо на его огород, уничтожив половину грядок с укропом.
Мама Арсения, которая как раз сидела на веранде и чистила картошку, вышла и строго сказала:
— Полина, отдай собаку. По-хорошему.
Но Полина лишь усмехнулась: — Нет. Теперь это моя собака, и у меня есть на это все права.
Холпен прищурился: — Ну-ка, документы покажи.
И тут Полина достаёт… целую пачку бумаг. Откуда она их вытащила — загадка века. Из кармана? Из плововой ракеты? Или, может, из параллельной вселенной? Никто так и не понял. Но факт в том, что на этих бумагах чёрным по белому было написано: Собака зарегистрирована на Полину. Законно. Без обжалования.
Холпен стоял в ступоре секунд десять, а потом сказал: — Раз ты так… тогда я расторгаю наш брак с ванной плова.
В этот момент у всех вытянулись лица. Мама Арсения чуть не выронила картошку. Даже Тедди, который обычно реагировал на всё с нулём эмоций, начал моргать чаще обычного.
— Что? — только и смогла сказать Полина.
— Всё, — твёрдо произнёс Холпен, — теперь я заключаю брак с Тедди. И поеду с ним чилиться у него в квартире.
Тут побледнели все. Даже сам Тедди, который вообще-то считал, что его квартира — это его крепость, куда никто не сунется
Полина была раздавлена предательством. Она дрожащим голосом сказала: — Либо ты с нашей ванной плова, либо мы… умрём все вместе.
— Что? — переспросили все хором.
И тут Полина, не моргнув, достаёт из кармана… нет, не пульт от ядерки, а пульт от плововой бомбы. Причём бомба была особенная — она создаёт плововое цунами.
— Полина, не надо! — крикнул Холпен, но было поздно
Она нажала кнопку, и из дома, сарая, соседского гаража, а потом и вообще непонятно откуда, начал валиться плов. Не просто много плова, а катастрофически много. Сначала люди по колено, потом по грудь, потом уже утопали с головой.
Все начали захлёбываться в ароматной массе. Никто не мог выбраться. Все… кроме собаки и мамы Арсения. Полина их спасла — посадила на ту же плововую ракету и отправила обратно в Узбекистан.
Холпен, барахтаясь в плове, начал думать: «Как всё дошло до этого? Как я оказался в ситуации, где плов чуть не стал причиной конца света?»
И вдруг — резкий свет, ощущение падения… Холпен открывает глаза и понимает, что лежит в кровати. В той самой, где они с Полиной уснули, когда он только к ней приехал.
Он сел, посмотрел на Полину, которая спала рядом, и понял: Это всё был сон.
Сердце стучало как бешеное. Но чем больше он обдумывал увиденное, тем яснее понимал: если он уедет обратно в Узбекистан, всё действительно может пойти по самому худшему сценарию.
— Если я вернусь, чёрный вырвется на свободу… Пантер умрёт… а Тедди снова появится в моей жизни, — бормотал он себе под нос.
Нет, так нельзя.
Холпен тихо тронул Полину за плечо. Она проснулась и сонно посмотрела на него.
— Полина, — сказал он серьёзно, — я остаюсь жить у тебя.
Она моргнула, улыбнулась и снова уснула.
Холпен лёг обратно и уставился в потолок. Внутри было странное чувство — смесь облегчения, страха и какой-то дикой уверенности, что он сделал правильный выбор.
Плововая ракета, собаки, документы, брак с ванной плова, пульт от цунами… всё это могло быть и реальностью. Но пока он здесь, с Полиной, этого не произойдёт.
А если когда-нибудь в дверь снова постучат… ну что ж, у него всегда будет запасной мешок риса и казан. На всякий случай.